Империи в мировой истории. Власть и политика различий - Джейн Бербанк

неустойчивыми. Исламские халифаты построили империи, основанные на новом монотеизме, в южных и восточных регионах того, что раньше было Римской империей. Эти империи быстро расширялись, распространяя ислам в отдаленные районы, от Испании до юго-восточной Азии. Но основать империю на всеохватывающем понятии исламской общины оказалось легче, чем поддерживать ее. Халифаты раздирали расколы и нападения соперничающих претендентов на власть. Эти нападения толкали исламских правителей на политические инновации, а также на борьбу за художественные и научные таланты. Под защитой различных мусульманских правителей классическое образование было интегрировано в арабскую высокую культуру и сохранилось, даже когда халифаты раздробились и изменили свою конфигурацию.

В Западной Европе христианство (а в некоторых регионах и языки, произошедшие от латыни) оказалось более прочным римским наследием, чем государственные институты. После распада римского центра возникла политика магнатов-землевладельцев с вооруженной дружиной. По мере того как конкурирующие лорды отвоевывали и переосмысливали правовые традиции Рима, они навязывали себе и своим приближенным идею благородных прав и статуса. Лорды обеспечивали потенциальных императоров армиями последователей, но они могли сделать то же самое и с противниками любого строителя империи. Карл Великий, коронованный папой в 800 году, был ближе всех к восстановлению универсальной империи, но его преемники вскоре стали жертвами соперничества и аристократических комбинаций. Раздробленность власти в Европе продолжала препятствовать попыткам воссоздать Римскую империю.

Исламские империи, начиная с Омейядов, избежали аристократической путаницы, полагаясь на императорское хозяйство, укомплектованное в основном чужаками - рабами, клиентами и новообращенными. В евразийской степи строители империй использовали другие тактики, чтобы заручиться поддержкой посредников - кровного братства, брачной политики и племенной верности. С древнейших времен кочевые народы вносили значительный технологический вклад в формирование государства по всей Евразии, включая вооруженного конного воина. Пересечение аграрных империй, начиная с династий Цинь и Хань, с военными и торговыми талантами "варваров" на их границах заставило китайских лидеров создать государство, способное как противостоять кочевникам , так и управлять ими. Тюркские конфедерации создали институт и титул хана. Воины, привезенные в качестве рабов из Евразии, с их степной этикой и навыками наездничества, сыграли решающую роль в нескольких империях, включая Аббасидский халифат с его армиями рабов и мамлюков, рабов-воинов, взявших власть в свои руки. Сельджуки, завоевавшие Багдад в 1055 году, а затем монголы, захватившие город в 1258 году, были организованы по евразийскому принципу и привнесли тюркские и монгольские практики на средиземноморскую арену.

Самой впечатляющей демонстрацией способности кочевников к имперской экспансии стало завоевание Чингисхана в тринадцатом веке. Его походы по Евразии привели к созданию крупнейшей территориальной империи всех времен. Монголы под руководством Чингиса и его сыновей и внуков, с их системой межконтинентальных сообщений и мобильными армиями, правили от Дуная до Тихого океана в то время, когда западноевропейцы едва могли мечтать о восстановлении Рима. Монголы защищали торговые пути и связывали различные культурные и религиозные традиции. Монгольские владыки учили русских князей, как управлять и создавать царство, а в Китае монголы основали династию Юань и вновь собрали распавшуюся империю.

Османы, опиравшиеся на тюркский, арабский, персидский, монгольский и византийский опыт для создания самой прочной исламской империи, мало заботились о чистоте доктрины, избегали конфессиональных расколов или справлялись с ними, а также интегрировали разнообразные общины в единое имперское целое. Гибкость и признание различий были отличительными чертами османского правления, что позволило им пережить многочисленные изменения в мировой экономике и политике в период между их первыми вылазками в XIV веке и разрушением в XX.

Траекторию европейской империи лучше всего понимать не как историю "экспансии", динамика которой заключалась в характеристиках, свойственных европейцам, а в отношениях и соперничестве между империями. Заблокированные на востоке и юге Средиземноморья османами , сдерживаемые внутри страны аристократическо-династической политикой, потенциальные императоры Западной Европы были вынуждены смотреть за границу. Настоящие пионеры экономики, пересекающей океан, - со специализированными торговыми группами, связями с рынками и инструментами обмена и кредитования - были в Азии, от Индии через Юго-Восточную Азию до Китая. Именно благодаря тому, что португальская и голландская империи заняли свои узловые точки в этих торговых системах, они начали свою историю.

Правители Кастилии и Арагона пытались вклиниться в межимперскую игру по торговле Азией, когда Колумб наткнулся на Америку. Что сделало это событие столь многообещающим, так это последующее открытие других империй. Если бы империи ацтеков и инков не умели концентрировать богатства, новый континент и близлежащие острова не были бы столь привлекательны для европейцев. В то же время расколы в этих империях позволили конкистадорам приобрести индейских союзников и закрепиться на новом месте. Позже именно связи между регионами мира сделали американскую авантюру выгодной для европейских государств и колониальных поселенцев. Американское серебро оплачивало многие войны европейских империй и способствовало развитию их финансового бизнеса; оно позволяло европейцам покупать товары, которые они искали в Азии. Рабы, купленные в Африке, производили сахар на плантациях в Карибском бассейне, который кормил людей в Европе, включая рабочих XVIII века, которые совершали промышленную революцию в Англии и производили товары, которые хотели купить люди по всему миру.

Целью отдельных империй не было сделать мир более взаимосвязанным - империи старались ограничить связи своих конкурентов. Однако строительство империй имело последствия, выходящие за рамки намерений их создателей. Исламское паломничество в Мекку формировало мусульманский мир за пределами халифата; гуджаратцы пересекли Индийский океан до появления там европейцев, позже помогли наладить европейские торговые пути и путешествовали через имперские границы после установления европейских империй; китайские торговцы активизировали обмен через юго-восточную Азию и косвенно в Европу - даже когда императоры династии Мин не поддерживали заморскую торговлю. Агенты империи - торговцы, чиновники компаний - иногда обходили те самые имперские каналы, которые они должны были поддерживать в рабочем состоянии. Размеры и богатство империй делали их привлекательными для контрабандистов, пиратов и интервентов, которые также могли действовать в больших масштабах.

Расширение европейских империй за границу шло разными путями. Они привели к появлению рабовладельческих обществ и колоний поселенцев. В некоторых районах коренное население было уничтожено болезнями, насилием, принудительным обращением и аккультурацией. В других случаях общества сохраняли и культивировали свою целостность перед лицом европейского вмешательства, более успешно в Азии, чем в Америке. Заморские империи жили за счет организационных и управленческих навыков, а не только за счет грубого труда своих подданных. В некоторых случаях колониальное общество укоренялось, его элита строилась по образцу английского дворянства или испанской аристократии, осуществляя различные формы господства над потомками европейцев, коренными народами и импортированными рабами. Некоторые колонисты стремились отделиться от одной империи и построить другую - "Империю свободы" американских революционеров и